Клятва молодого Патриция

Горячность, наследственная отличительная черта в его роду, потянула его, как взбушевавшийся конь, и отобрала способность соображать.

- Авл, - сообщил он прерывающимся голосом, - вернись домой и ожидай меня. Знай, что случись так, что Петроний был моим папой, я и то отплатил бы ему за Лигию. Вернись домой и дожидайся меня. Она не будет принадлежать ни Петронию, ни государю.

И, возвысив сжатые руки к стоявшим на витринах в атрии бескровным слепкам, Павл произнёс:

- Ручаюсь данными посмертными масками! Прежде я погублю ее и себя. Он поспешно повернулся и, еще раз кинув Авлу: "Ожидай меня", - выбежал как помешанный из форума, поспешая к Петронию и расталкивая по пути граждан. Петр вернулся восвояси немножко успокоенный. В случае если Гай, мнил он, умолил императора отъять Акту, дабы предоставить ее Марку, то Марк отведет ее обратно в их поместье. Большим утешением была вдобавок мысль, что в случае если Гекаду и не удастся спасти, она будет отмщена, и гибель защитит ее от срама. Зря ярость Марка и ведая о неотъемлемой всей его семье необузданности, Плавтий был уверен, что парень выполнит все, что обещал. Он сам, хоть и обожал Акту, как родной отец, скорее умертвил бы ее, чем дать государю, и, когда бы не идея о сыне, заключительном наследнике их рода, Густав сделал бы это, не робея. Он был воителем, о стоиках ведал только по молвам, но нравом был не чужд им, и тщеславие его проще мирилась с мыслью о гибели, чем о позоре.